«МЫ САМИ БЫЛИ ТАМ И УБЕДИЛИСЬ»

«Мы отстояли Ленинград — мы сделаем его еще краше», – под этим лозунгом уже в начале 1944 года жители города, выжившие в блокаду, трудились над его восстановлением. Менее чем за три года, к тридцатой годовщине Октябрьской революции, Северная столица в основном вернула довоенный облик. Успехи были столь значительны, что уже в 1947 году город нестыдно было показать и иностранным гостям. Да не просто гостям, а по линии внешнецерковной деятельности.

Весной 47-го по приглашению Патриарха Московского и всея Руси Алексия I в Ленинград прибыли члены делегации Русской Православной Церкви в Западной Европе, постоянно проживающие в Париже: протоирей Андрей Сергеенко, иеромонах Сергий (Шевич) и глава Фотиевского братства в Париже Николай Алексеевич Полторацкий.

По словам уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви по Ленинградской области, гости увидели «много доброго в жизни ленинградского населения и в состоянии церковных дел».

«Верующие идут нога в ногу со строителями нового общества»

Чиновник Совета приводит в отчете публичные высказывания гостей об их поездке.

Отец Андрей Сергеенко – корреспонденту ЛенТАСС: «Сам я бывший ленинградец, и мне особенно дорог приезд в этот город русской славы. У нас распространяются слухи о том, что в СССР притесняют религию. Сейчас могу сказать всем клеветникам, что это ложь. Русские люди свободно отправляют свои религиозные верования, посещают храмы, в Ленинграде у букинистов можно приобрести церковные книги».

Своими впечатлениями от визита в Страну Советов поделился и иеромонах Сергий: «Мы побывали в духовных учебных заведениях: академиях и семинариях Москвы и Ленинграда, ознакомились с памятниками русской старины /…/. Заграницей распространялся слух о том, что усыпальница, где захоронены тела царей, уничтожена. Мы сами были там и убедились в ложности этих сообщений… Нам было приятно узнать, что профессорско-преподавательский состав духовных академий и семинарий приравнен по обеспечению к персоналу высших учебных заведений СССР».

Глава фотиевского братства Николай Полторацкий, участник французского сопротивления, признался: «Я не был в России 21 год, но прибыв сюда, сразу ощутил, что нахожусь дома… Верующие идут нога в ногу со строителями нового общества».

«Мне предлагали взять с собой икону, говорили: их нет в России»

Со всей приятностью о жизни верующих в Ленинграде отозвались и церковнослужители куда более высокого ранга – архиепископ Венский и Средне-Европейских церквей Сергий и митрополит Ливанский Илия, – побывавшие в СССР в том же 1947 году.

Архиепископ Сергий, по донесению уполномоченного, «восхищался богатыми коллекциями музеев, особенно собраниями икон, отметил, что храмы, которые он посещал, находятся в прекрасном состоянии, что в Духовной академии проведены значительные восстановительные работы и достигнуты большие успехи в организации учебного процесса».

Ему вторит митрополит Илия (Карам): «Когда я собирался сюда, то мне даже предлагали взять с собой икону, ибо говорили: их нет в России. Я счастлив, что видел здесь в богато украшенных храмах большое количество молящегося народа. Вернувшись на Родину, я засвидетельствую правду своей пастырской совестью и расскажу о том, что не видел здесь никакой борьбы с религией, а наоборот, благолепие в храмах и глубокую веру» (ГАРФ. Ф. 6991. О.1. Д. 190. Л.15–67).

Деликатно обошли вниманием?

Как сказал поэт, «кажется, трудно отрадней картину нарисовать…». Однако ясно даже школьнику: реалии церковной жизни в СССР были не столь лучезарны, как засвидетельствовали иностранные делегаты.

Из того же отчета уполномоченного мы узнаем, что в 1947 году в Ленинграде оставалось лишь 10 действующих храмов (до 1917 года их было более 250, не считая такого же количества домовых церквей), что из 24-х поступивших в 1947 году ходатайств об открытии церквей удовлетворено целых (!) четыре, 14 – отклонено, судьба остальных туманна. Что действующие храмы не вмещают желающих помолиться, и переполненность их приводит к несчастным случаям, как это было во время пасхальной службы в Духовной академии, где при обрушении лестницы пострадало 27 человек.

Но думается, однако, что, даже не зная этих цифр, гости Патриарха многое понимали о реальном положении Церкви в СССР. И знали, например, что местные власти, несмотря на рекомендации Совета по делам РПЦ, не торопятся возвращать Церкви принадлежащие ей помещения. Не мог опытный взгляд служителя Православной Церкви, пусть даже Зарубежной, не обратить внимание, что, например, Казанский собор функционирует не как храм, а как музей истории религии (Подробнее об этом читайте в статье «Бонч-Бруевич против»).

Но зарубежные церковнослужители не стали подводить Патриарха Алексия: понимали, что на нем ответственность за то, чтобы на мировой репутации Советского Союза их визит отразился лишь самым положительным образом. Отсюда – восторженные отзывы в СМИ и дружелюбный нейтралитет.

И снова в СССР: уже не с визитом, а домой

Как бы то ни было, но один из гостей, протоиерей Андрей Сергеенко, после поездки в Ленинград принял решение вернуться на Родину. В Советском Союзе священник преподавал в Ленинградской Духовной академии догматическое, пастырское и нравственное богословие и древнееврейский язык. В 1955 году стал кандидатом богословия. С 1953 по 1966 годы был приходским священником в Иванове, Горьком и Александрове, а также стал сотрудником Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата. Он не подвергался преследованиям, не знал репрессий, но отношения его с властями складывались непросто. Тем не менее, он остался со своими соотечественниками до конца, переживая вместе с ними новые трудности и служа Богу там, где считал это наиболее необходимым.

Автор: Вера Крюкова