НЕ РАСТЕРЯЛСЯ

В конце XVIII века в этих стенах был крещен великий Пушкин, а в первой трети XX-го здесь размещалась кафедра Патриаршего местоблюстителя, с 8 сентября 1943 года Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского). После его смерти в 1944-м он здесь же и был похоронен.

Старинный столичный Богоявленский Елоховский собор. Храм, в котором не прекратилась молитва ни в годы Великой отечественной, ни в мирное советское время, когда воинственный настрой властей в отношении Церкви то слабел, то снова накалялся.

Так или иначе, в 1950 году, когда случился этот малозаметный, но показательный для понимания противоречий внутренней и внешней политики СССР в церковном вопросе эпизод, в Елоховке, одном из немногих незакрытых в стране храмов, шла размеренная литургическая жизнь.

 

Церковный дипломат

8 мая 1950 года Председатель Совета по делам Русской Православной Церкви (далее – Совет) при Совмине СССР Георгий Карпов докладывает членам правительства Вячеславу Молотову и Клименту Ворошилову, что без его ведома, то есть без официального с ним, как требуется, согласования, Патриарший собор посетила с экскурсией английская профсоюзная делегация. К донесению Георгий Григорьевич прилагает текст беседы иностранных гостей с настоятелем собора, составленный последним по требованию Совета (орфография в приведенных выдержках сохранена). А настоятелем храма был не кто иной как управляющий делами Московской патриархии, секретарь Священного Синода протопресвитер Николай Колчицкий.  Заметная фигура. Не просто батюшка – дипломат, и по должности, и, видимо, по призванию.

«30 апреля 1950 года, в воскресенье, Патриарший Собор посетила делегация англичан, состоящая из 28 человек, одни мужчины, а с ними две переводчицы. Им хотелось получить ответы на некоторые вопросы. В Собор они прибыли в 11 ч. утра, предварительного предупреждения об их приезде не было, но за полчаса до литургии кто-то приходил и спросил уборщицу, где могут встать в Соборе делегация англичан, если они приедут в Собор. Она указала ему на иностранный вход. Мной на всякий случай были поставлены у входа для встречи С. И. Филиппов и К. И. Мотыльков. Большое число нищих, стоящих на паперти, было проведено в Собор, часть осталась на паперти».

Как видим, хоть и не предупрежденный заранее, настоятель не растерялся и принял меры по благопристойной встрече иностранных гостей. Много чем интересовались члены делегации. Кроме общих вопросов о структуре и управлении РПЦ были заданы и отчасти провокационные.

 

Лукавство или ложь во спасение?

Возможно ли было в условиях, при которых Церковь в СССР не лишалась права на существование, но была полностью подконтрольна светскому аппарату, отвечать на эти вопросу не кривя душой? Мог ли священнослужитель подорвать имидж государства, где официально процветают права и свободы? Настоятель пошел по пути дипломатии.

«Бывают ли конфликты между правительством и Церковью на почве отделения последней от государства?»

«Я на это ответил, что конфликтов никогда не бывает, так как церковь не вмешивается в государственные дела, а Правительство не вмешивается во внутреннюю жизнь церкви. В вопросах же, требующих разрешения Правительства, — предоставление помещений, поездок за границу – церковь в лице патриарха обращается в Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров и всегда получает благоприятное разрешение своих вопросов. А потому между церковью и Правительством существуют самые благожелательные отношения».

Ответ настоятеля получился идеологически выдержанным, у контролирующих Церковь органов не должны были возникнуть претензии. Зачем иностранцам знать, что к 1950-м годам в стране сходит на нет наметившееся было в военные годы потепление отношений между Церковью и государством, что власти всячески ограничивают РПЦ в богослужебной деятельности (запрещено проведение молебнов, крестных ходов, христианское просвещение), в делах благотворительности и общественного устройства (еще по теме – «За оградой», «Засохнуть на корню» )! Да и в главном – возвращении Церкви верующим ранее отобранных храмов – с 1948 года все меньше движения навстречу верующим со стороны правительства. Но не дело выносить сор из избы, давая понять, что в СССР снова набирает обороты маховик грубой антирелигиозной пропаганды.

 «Получает ли Церковь субсидии от государства?»

 «Субсидий, дотаций церковь от государства не получает и существует на церковные средства, получаемые от верующих».

При этом батюшка умолчал, что государство не только не помогает Церкви, но и немалую долю ее доходов изымает в свой бюджет в виде обязательных налогов и условно «добровольных» сборов, таких, как, например, подписки на облигации внутреннего займа (Подробнее об этом – «Злоключения Гатчинской попадьи»).

«Как Церковью воспринят закон об отделении ее от государства?»

«Еще до революции среди и духовенства, и верующих было много сторонников отделения церкви от государства, желавших полной свободы церкви. И жизнь вполне оправдала этот закон. Церковь у нас совершенно свободна от влияния государства, и нет в ней прежней казенщины: церкви наши наполняются людьми глубоко верующими, духовные академии и семинарии воспитанниками, идущими по призванию на путь служения церкви, верующие искренно и добровольно поддерживают церковь и потому церковь у нас располагает большими средствами и нужды ни в чем не имеет».

Казалось бы, формально священник не пошел против правды: упомянутый им закон действительно был принят, действующие храмы в стране есть, учебные духовные заведения работают. Но снова, снова многое осталось за кадром. Отделение Церкви от государства в стране победившего социализма не мешало властям ни в разрушении храмов, ни в гонении на священнослужителей и верующих в довоенный период, ни в тотальном контроле за церковной жизнью в послевоенное время (Читайте на нашем сайте – «Задыхаясь в дружеских объятьях»).

«Почему в ваших церквях так много нищих?

Не знаю, как зарубежных гостей, от которых не ускользнуло большое количество при церквях людей, просящих подаяние, а меня ответ настоятеля, честно говоря, привел в сомнение.

«Я сказал, у нас, в Русской Православной Церкви, нищие являются неотъемлемой принадлежностью церкви; по учению нашей церкви «нищая братия» это Христова братия». Кто подает нищему, тот подает самому Христу…, многие из нищих могли бы прекрасно жить у своих детей, иметь все необходимое для жизни, но они добровольно берут на себя подвиг нищенства, терпеливо переносят и нужду, и холод, и голод, ради спасения своей души являются божьими людьми и тесно связаны с тем или другим храмом. Русский верующий народ с глубокой древности любит нищих, благотворит им, чтит их. Среди русских святых есть много бывших нищих: св. блаженный Василий, живший в с. Елохове, в нашем приходе, в Москве; Николай Качанов в Новгороде, Блаженная Ксения в Ленинграде и т. д…».

В 1950 году утверждать, что нищие выбирают подобный образ жизни исключительно по причине глубокой веры … Ну, для англичан, такое объяснение, может, и сойдет, а вот для русского человека поверить в такое нелегко. О том, что количество нищенствующих не может не быть следствием недавней войны, оставившей несчетное число вдов, сирот и инвалидов, настоятель умалчивает.

 «У вас в храме всегда так много народа?»

Пожалуй, это единственный вопрос, на который священнослужителю ничего особенного придумывать не пришлось. «Я им ответил, что да, всегда, и в праздники, и в будни народ в огромном количестве посещает Патриарший Собор. Еще показал им Алтарь, они были восхищены Плащаницей, лежащей на Престоле, ее ценностью и художественным шитьем золотом. Затем показал Патриаршую кафедру и древний Казанский образ Божией Матери».

Библию – не положено, а фото на память можно

Не забыл протопресвитер Николай Колчицкий упомянуть в своем отчете о просьбе иностранцев достать им русскую Библию и другие церковные издания, а также сфотографироваться с ними на фоне собора. «Мы покажем у себя дома и собор, и вас, ответившего на наши вопросы, а иначе нам не поверят, что мы здесь слышали и видели».

Как батюшка-дипломат обошел вопрос приобретения Библии, в донесении не сказано, но можно догадаться: русский ее экземпляр англичане не получили ни в подарок, ни за деньги. Издать Священное Писание в СССР было разрешено в 1943 году, но количество экземпляров строго ограничивалось, и долго еще достать Библию было очень нелегко. А вот сфотографироваться отец Николай дал согласие. Отчего же не сфотографироваться…

Обращает на себя внимание, что на встречные вопросы священника члены делегации поведали, что большинство из них рабочие, в Бога неверующие. А в целом у них на родине христиане составляют примерно половину населения.

Странная, однако, для простых рабочих информированность о взаимоотношениях Церкви и властей в стране Советов! Например, в вопросе об отделении Церкви от государства. А настоятель оказался вполне на высоте. Не сказал ничего, что могло дать иностранцам повод усомниться в корректных отношениях двух идеологических противников. Да и могло ли быть иначе? Должность Управляющего делами Московской патриархии протопресвитер Николай Колчицкий занимал с 1943 год практически до самой своей кончины в 1960 году. Кому как не церковному дипломату было знать все тонкости взаимоотношений Церкви с советским руководством и условия, при которых открытое звучание молитвы на территории СССР будет оставаться возможным.

 Автор: Вера Крюкова

По материалам ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 1. Д. 605. Л. 7–11