ПРОПОВЕДЬ С ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПОДОПЛЕКОЙ

Во второй половине Великой Отечественной войны и по ее окончании в Советском Союзе положение Церкви несколько изменилось. Открытые гонения на верующих прекратились, власть, не оставляя антирелигиозной пропаганды, все же взяла курс на сотрудничество в деле помощи фронту, демонстрируя снисхождение к духовным потребностям граждан в столь нелегкое для страны время. Иллюзий на этот счет многие верующие не питали. На приходах бытовало мнение: храмы открыты временно и лишь потому, что страна остро нуждается в укреплении морального духа и дополнительных финансах, а также для того чтобы союзные страны не обвинили Сталина в отсутствии духовной свободы в СССР.

 Руководство Страны Советов довольно быстро признало: просьбы о материальной помощи фронту, произнесенные с церковного амвона духовенством, имеют высокую эффективность. Особенно, если такие призывы делаются в праздники, при большом стечении народа. Священники, кто по зову сердца, кто вынужденно, чтобы сохранить приходы и лояльность властей, во время проповедей, призывали к патриотизму «граждан верующих». И люди, проводившие на войну близких, а то и успевшие их потерять, жертвовали в церковную кассу: деньги, продукты, вещи.

«Приход Вознесенской (Турухановской) церкви г. Новосибирска в течение 3-го квартала внес 200 000 рублей, из них 150 000 рублей внесены в фонд помощи детям и семьям фронтовиков на текущие счета отделов Гособеспечения семей фронтовиков и 50 000 рублей в копилку школьников Кагановичского райисполкома г. Новосибирска. Приход Успенской (кладбищенской) церкви г. Новосибирска деньги на патриотические цели не вносил, почти все средства расходует на ремонт церкви. В сентябре сего года в обоих приходах развернута работа по сбору средств на подарки бойцам и командирам Красной Армии к Годовщине Октябрьской революции. По подписке на 3-й Государственный военный заем духовенство внесло в августе месяце наличными 95000 рублей из 100000 рублей по подписке» Из отчета уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви (далее – Совета) при СНК СССР по Новосибирской области за III квартал 1944 года.

Открытые в рамках проекта «Церковь верных» архивные данные позволяют больше узнать о вкладе верующих в общее дело Победы в самые трудные для страны годы: собранные добровольные пожертвования исчислялись миллионами, хотя принося в храм свои скромные сбережения, люди порой отдавали последнее.

Общество сплотилось

Помощь армии православным духовенством оказывалась с первых дней Великой Отечественной, но большей частью – моральная. Так, 22 июня 1941 года митрополит Сергий (Старгородский) благословил первых отправившихся на фронт прихожан и призывал верующих на защиту Отечества. Финансовые пожертвования от приходов не заставили себя долго ждать, но сначала производилась стихийно по личной инициативе духовентсва – до тех пор, пока осенью 1943 года ни открылся официальный счет в Государственном банке для отправки денежных сборов в фонд обороны Родины, помощи раненым и детям-сиротам воинов, погибших в войне.

Напомним, в стране продолжали действовать декрет от 23/1-1918 года и статья №124 Конституции, согласно которым «религиозные общины, церковные организации являются частным обществом, не пользующимся правом юридического лица и деятельность их и служителей культа должна строго ограничиваться только вопросами религиозного культа». Им запрещалась любая производственная, торговая, воспитательная, лечебная и иная деятельность (за исключением сбора средств на патриотические цели), и не допускалось оказание помощи отдельным гражданам непосредственно из церковных сборов.

Сначала сбор средств на военные нужды производился без должного учета, но органы управления старались максимально эту деятельность упорядочить.

Финансовая подоплека

Открывая вновь разоренные церкви, допуская легальное проведение обрядов и служб, советские власти подчеркивали, что Церковь по-прежнему отделена от государства законом. Однако количество поступлений от граждан пунктуально фиксировалось местными органами, и подразумевалось, что суммы (10-процентное отчисление от приходских сборов и тарелочные сборы на патриотические цели) должны планомерно увеличиваться, в обмен на лояльность государства. За каждым приходом велось негласное наблюдение, а содержание проповедей кратко конспектировалось и чаще всего подвергалось критике в докладах уполномоченных.

Так, в отчете уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви на территории Краснодарского края по состоянию на 1 апреля 1944 года (ЦГАОР СССР. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 14. Л. 98-103) читаем: «Церковно-патриотическая работа патриаршей и обновленческих Церквей проводится духовенством путем оглашения в церквях посланий и обращений их вышестоящих иерархов, патриотических обращений местных епископов, а также путем сбора денежных средств на Красную Армию, на больных и раненых воинов, на танковую колонну имени Александра Невского и так далее».

В аналогичном докладе по Воронежской области (ЦГАОР СССР. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 14. Л. 72-80), говорится о причинах нерегулярности поступления таких сборов: «Отсутствие плановости в работе отразилось и на церковно-патриотической деятельности, которая была проведена от случая к случаю и только в связи с возникновением крупных общественных событий и с выполнением пожеланий руководящих организаций, что относится к 3-му военному займу, к сбору средств в дни Пасхи, в фонд обороны страны в которых служители культа и верующие приняли участие». Тот же уполномоченный, в рамках своих обязанностей, описывает характер патриотической деятельности на «подотчетных» приходах: «В действующих церквах Воронежской епархии производился тарелочный и кружечный сбор пожертвований на подарки раненым воинам, в фонд обороны и ко дню годовщины Красной Армии. … В церквах произносились проповеди патриотического характера по материалам из книги «Правда о религии в России» и журнала «Московская патриархия», которые контролировались областным благочинным протоиереем Образцовым. В каждый воскресный и праздничный день по окончании литургии служится молебен о даровании победы русскому воинству, с произнесением многолетия правительству и вождям и вечной памяти погибшим на поле брани».

Сопротивление на местах

На приходах в глубинке сбор пожертвований на военные нужды шел не так активно, как в городской черте. Доклад уполномоченного  Совета по Кировской области (ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 9. Л. 196-201) оправдывает скромные взносы сельских церквей их малочисленностью и недостатком инициативы церковных советов: «Чувствуется, что сельское духовенство еще очень осторожно развертывает патриотическую деятельность, выступать с церковно-патриотическими проповедями «боятся», по выражению церковного старосты села Истобенске. Церковные газеты также не проявляют достаточной инициативы, т. к. в ряде случаев это «почетные старики» или как их еще называют «попечители», в большинстве случаев неграмотные или малограмотные».

Информационный доклад за третий квартал 1944 года уполномоченного Совета по Ульяновской области (ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 9. Л. 112-113) подтверждает нежелание руководствоваться государственными задачами среди местных священников: «Патриотическая деятельность в церквах проводится слабо, в особенности по материальному выражению. Духовенство с патриотическими обращениями выступает очень редко – только в тех случаях, когда получают указания от Московской патриархии». Силой насаждаемая «пропаганда добра» и активное содействие Церкви властям, подчас, вызывала негодование в народе: «В селе Котове (служитель культа Ильин) во время патриотических проповедей со стороны верующих слышатся выкрики: «Довольно, все это нам надоело слушать», и демонстративно уходят из церкви. Посещаемость церкви незначительная – 10-15 чел. В праздничные дни» (Из отчета уполномоченного Совета по Ярославской области. ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 9. Л. 128-152).

Война на идеологическом фронте

Считая патриотическую работу на конкретных приходах недостаточно активной, уполномоченный мог направить рекомендацию по смене настоятеля или благочинного. В отчете уполномоченного Совета по Орловской области за первый квартал 1944 года (ЦГАОР СССР. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 14. Л. 61-70) заочно выносится «приговор» церковному руководству: «Мне много раз приходилось говорить духовенству г. Орла, чтобы они в своих работающих храмах выступили с проповедью перед верующими и о сборе средств на Танковую колонну. Но они долго и упорно умалчивали об этом во главе с благочинным Макковеевым, и сбор средств проходил по инициативе ктиторов…Необходимо отметить, что церковно-патриотическая работа среди верующих поставлена плохо, и она будет плохой до тех пор, пока будет возглавлять Орловской епархией — благочинный Макковеев».

Критикуя священство за недостаток активности в сборе средств на военные нужды, советские органы, тем не менее, ревностно пресекали попытки проявления самостоятельности Церкви в этом направлении. В докладе уполномоченного Совета при СНК Кабардинской АССР, по состоянию на 1 августа 1944 года (ЦГАОР СССР. Ф. 6991. Оп. 2. Д. 14. Л. 143-144, вх. № 1591, 15.08.1944 г.) читается недовольство региональных властей укреплением позиций РПЦ: «Из ряда бесед со священнослужителями вследствие явно неправильной их ориентации епископами, нетрудно понять тенденцию стать «органом», выполняющим часть государственной работы, под чем они понимают так называемую нами патриотическую работу среди верующих, как то сборы на танковую колонну, подарки госпиталям и так далее».

После войны

Поступления на патриотические цели по окончании войны неуклонно снижались. Жертвуя на приходы, верующие стремились помочь именно воевавшим. Патриотизм был в этом, а не в абстрактном пополнении бюджета страны, и он сошел на нет сразу, как люди вернулись с фронтов. 

В «Сведениях о ремонте церковных зданий, строительстве новых и снабжении церквей за 1946 год» (ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 118. Л. 137-152) содержится информация по каждой республике СССР и области в составе РСФСР. Почти везде схожая картина. Приведем несколько примеров.

Краснодарский край. «Пожертвования резко сокращаются. Уполномоченный предполагает, что это вызвано тем, что общины расходуют много средств на ремонт зданий, на покупку собственных домов взамен арендуемых и слабой патриотической деятельностью духовенства».

Калининская область. «По сравнению с военным периодом активность патриотической деятельности церквей резко снизилась. Большинство церквей взносов в фонд государства не делает, а некоторые делают, но редко и небольшими суммами. Других каких-либо форм патриотической деятельности церквей не отмечается».

Киргизская ССР. «Патриотическая работа духовенством в православных приходах проводится, но сумма денежных поступлений в фонд помощи семьям погибших на фронте бойцов снижается, каковой факт, по заявлению духовенства, объясняется повышением ценности рубля, его покупательной способности».

Бобруйская область. «Патриотическая деятельность церквей за последнее время значительно снизилась. Уделяют больше внимания на благоустройство церквей и материальное состояние духовенства (приобретение домов под квартиры, одежду и др.), на что расходуют основные средства церквей».

Ровенская область. «Патриотическая деятельность в отчетном квартале снизилась; благочинные и приходские священники объясняют, что в летнее время многие верующие заняты на полевых работах, посещаемость церквей снизилась, в связи с чем, также понизилось поступление средств на содержание церквей».

Главным же итогом деятельности РПЦ во время Великой Отечественной войны стал факт признания ее заслуг советской властью: многие священники, не на полях сражений, а в своих храмах, своими проникновенными призывами к верующим оказавшие неоценимую помощь фронту, были награждены медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.».

Автор: Ольга Плаксунова