Как высокие чины с Громовым родником, «вызывающим нездоровый интерес» граждан, боролись
Сколько их наберется по Святой Руси, родничков с живительной влагой, не замерзающей в лютый мороз и дающей ледяную свежесть в летний зной! Один – фонтанчиком бьет из-под земли, и кружат хороводом над его хрустальными брызгами стрекозы… Вокруг иных, огороженных дубовыми бревнами, устроены колодцы. Заглянув в них, можно увидеть собственный портрет и тут же испугать его, зачерпнув воды берестяным ковшиком, кем-то заботливо здесь же оставленным. Или осеняет родничок установленный неизвестным подвижником деревянный крест, освящая живую воду. Только ли облегчения жажды ищет здесь усталый путник? Гораздо большего, столь необходимого для измученной души. Немало таких родничков – со времен преподобного Сергия – журчит по оврагам близ Троице-Сергиевой лавры.
Однако еще найдутся свидетели тех времен, когда родники, слывшие в народе «чудесными», кого-то, вооруженного порой табельным оружием, сильно смущали, если не сказать – серьезно озадачивали. «Охота на святой источник» – условно назовем так еще один эпизод из истории Церкви в послевоенном СССР, добытый нашими архивистами из недр ранее секретной правительственной переписки.
Фрагмент архивного документа. ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 1. Д. 605. Л. 163
«Вода для питья не пригодна»
Из донесения 28 июня 1950 года председателя Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР Георгия Карпова члену Бюро Совмина СССР Клименту Ворошилову, секретарю МК ВКП (б) Никите Хрущеву и председателю Мособлисполкома Семену Афанасьеву:
«Совет сообщает, что за последние два-три года наблюдается массовое посещение ключевого источника (родника), называемого «Громовым», находящегося в 3–4 километрах от города Загорска Московской области, около села Глинково.
По рассказам очевидцев, к источнику ежедневно, особенно в воскресные дни, приходят одиночками и группами сотни жителей, преимущественно женщины, которые берут с собой воду, пользуются этой водой на месте (пьют, омывают больные места тела и купаются в небольшом водоеме, куда стекает ключевая вода), считая ее целебной и даже «святой».
Близ источника, рассказывает Георгий Григорьевич, не расположено никаких церковных сооружений и «никаких отправлений религиозного культа» духовенством не проводится. Однако некие лица – «бродячие попы, монашки и прочие» – пользуются этим источником в жульнических целях. Так, в 1949 году было предпринято сразу несколько попыток установить около источника иконы. Районные организации этим попыткам воспрепятствовали – тогда те же «лица» занялись сбором денег за воду, заявляя, что это делается от Троице-Сергиевой лавры. В связи с этим наместник обители архимандрит Иоанн письмом от 12 сентября 1949 года на имя начальника милиции города Загорска Некрасова выступил с опровержением:
«Настоящим администрация Лавры подтверждает, что она никакого отношения к Глинковскому источнику не имеет, никого на этот источник ни для «наведения порядка», ни для сбора денег не посылала и считает подобный сбор для себя только вредным, о чем неоднократно давались молящимся разъяснения. /…/ Людей, занимавшихся от имени Лавры мошенничеством и вымогательством, просим привлекать к уголовной ответственности».
В донесении говорится о результатах дважды произведенных санитарным надзором исследований воды источника: каких-либо целебных свойств в нем не обнаружено, зато выявлены бактерии, вызывающие желудочно-кишечные заболевания.
«Из данных анализа видно, что вода является пресной, очень слабо минерализованной, содержащей незначительное количество двууглекислых солей кальция и магния. Общая минерализация воды всего лишь 0,13 г/л. Содержание железа и кремневой кислоты также незначительно. Серебро и борная кислота не обнаружены (Справка физико-химической лаборатории центрального института курортологии от 14 октября 1949 года).
«Радиоактивность источника не превышает радиоактивности обычной водопроводной воды. В бальнеологическом отношении вода источника «Громовой» интереса не представляет. Бактериологический анализ воды прилагается» (Из результатов анализа Радиологической лаборатории, 1948 г.).
Открытая борьба с народным источником со стороны местных органов началась с установки железной таблички с предупредительной надписью о том, что вода для питья не пригодна. Но предупредительный аншлаг, как сообщается в донесении, «посещавшие источник лица вскоре уничтожили».
«Ликвидированные источники забили в других местах»
Председатель Совета докладывает, что осенью 1949 года районные организации по указаниям Отдела пропаганды и агитации МК ВКП(б) уже принимали меры к ликвидации источника: родник, ставший точкой притяжения массового паломничества, был заключен в трубу и отведен в близлежащую речку Глинку. Однако менее чем через полгода родник вновь забил, но в другом месте. И снова местные службы произвели бурение и вывод родника под дно pеки. Но скоро местные жители обнаружили: вместо ликвидированного родника сразу несколько источников забили в других местах. И паломничества продолжились.
18 мая 1950 года краевые власти вместе с уполномоченным Совета по делам РПЦ сами выехали на место, вызывающее «нездоровый интерес» общественности. Рабочие, производящие бурение, подтвердили, что ежедневно к источнику приходят с различными емкостями (бутылками, бидонами, ведрами) до 500 и более человек. Одни из них называют воду «святой», большинство же считает ее целебной. Среди приходящих много больных, инвалидов, в том числе и слепых.
«Во время нашего нахождения на месте источника наблюдалось почти беспрерывное движение женщин разных возрастов, идущих с посудой к роднику и обратно, а на месте, куда стекает вода из источника и где образовался небольшой водоем, находилось несколько десятков человек, часть из которых купалась. Среди приезжих были из Москвы, Ленинградской, Новгородской, Пензенской и других областей. Некоторые из них в беседе заявили, что они люди неверующие, но считают, что вода в источнике целебная, ссылаясь на своих знакомых, которые, пользуясь этой водой, получили выздоровление.
Две девушки-комсомолки рассказали, что они пришли за водой по просьбе своих бабушек.
Сообщая об этом, Совет полагал бы необходимым Мособлисполкому оказать помощь советским организациям Загорского района в ликвидации этого источника, а райкому ВКП(б) усилить соответствующую разъяснительную работу среди населения» (ГАРФ. Ф. Р-6991. Оп. 1. Д. 605. Л. 160-163).
Святой источник Сергия Радонежского, известный как Гремячий ключ в Сергиевом Посаде. Его посещение, как правило, совмещают с паломничеством в Троице-Сергиеву лавру
Задействованы самые высокие инстанции
Во всей этой довольно несуразной истории поражает уровень решения вопроса. Хрущев, Ворошилов, Карпов и прочие – в переписке по этому «инциденту» задействованы советские и партийные органы от районного до союзного масштаба. И все из-за малого родничка в какой-то Богом забытой деревне! Обращают на себя внимание некоторые недомолвки и нестыковки в документах. Утверждение, что родник пытаются использовать в качестве источника дохода некие «жульнические» элементы, не содержит никаких конкретных фактов. Не известно, задерживала ли Загорская милиция кого-либо из «детей лейтенанта Шмидта», орудующих под маркой Троице-Сергиевской лавры, снимала ли с них допросы. Обычно в документах Совета таким моментам уделяется куда более серьезное внимание (Читайте «Ну, ничего святого!»). В письмах не указано, какие именно «опасные бактерии» обнаружены в источнике. Текста заключений органов санитарного надзора о непригодности воды для питья не приводится. И все-таки принято решение о ликвидации источника. И кем принято – Отделом пропаганды и агитации МК ВКП(б)! Значит, дело не в заботе о здоровье трудящихся или соблюдении социалистической законности. Борьба с идеологий выступает на первый план и в этом незначительном, казалось бы, эпизоде. Отметим также, что руководителем Московского комитета ВКП (б) в это время является последовательный богоборец Никита Сергеевич Хрущев.
Но дело не только в его личной позиции. Коммунистическая власть, допустив в военные и послевоенные годы смягчение отношений с РПЦ, уже к концу 40-х годов снова насторожилась. Сведения, полученные от Совета по делам РПЦ, оптимизма не внушали, по ним выходило, что христианское по сути своей мировоззрение сохранили очень многие советские граждане: как только появилась к тому малейшая возможность, словно к животворному источнику, они потянулись к православной вере. Советам нужно было снова менять курс. Председатель Совета Карпов в своем отчете о работе Совета по делам РПЦ при Совете Министров СССР за 1948 год и 1-й квартал 1949 года рапортует: «Исходя из замечаний, сделанных на секретариате ЦК ВКП(б) в октябре месяце 1947 года, Совет свою работу за отчетный период проводил под знаком известного ограничения деятельности церкви» (ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 452, Л. 67–76). В этой связи борьба со святым родничком близ села Глинково приобретает как бы символическое значение.
Но ни райкомам, ни обкомам, ни Советам при Совмине оказалось не под силу изничтожить источник живой воды. Родник освящен был верой многих русских людей в Божие чудо. Забитый, заключенный в трубу источник снова и снова пробивался из-под земли. Тогда, в послевоенное время, несмотря на все ограничения и жесткий контроль, выжила и возродилась Православная Церковь.
