Что не так было с работой уполномоченных по делам Церкви в СССР?
Председатель Совета по делам РПЦ Г. Г. Карпов выступает на Поместном Соборе
Под их пристальным взором Русская Церковь пребывала с 1943-го по 1987-й год. Рядовые сотрудники сначала Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете министров СССР, а с 1965 года — объединенного Совета по делам религиозных культов, они занимались регистрацией общин и священников, давали или не давали добро на хиротонии священнослужителей, следили за состоянием религиозности на местах и новой советской законностью в отношении духовенства и верующих. Кем были эти люди, в каких условиях работали? Узнаем об этом из секретной переписки председателя Совета Георгия Карпова с высшим руководством страны, хранящейся в Государственном архиве Российской Федерации.
В архивном документе «Письма и доклады Совета Правительству СССР и ЦК ВКП(б)» (ГАРФ. Ф. 6991. оп. 1. Д. 149. Л. 24–26, 28–29, 66–69) содержится письмо Георгия Карпова секретарю ЦК ВКП(б) Алексею Кузнецову и зампредседателя Совета министров СССР Клименту Ворошилову от 15 января 1947 года с изложением кадровых проблем Совета и приложением таблицы данных.
Немолодые, больные или просто случайные
«В соответствии с утвержденным Правительством «Положением», Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР имеет своих уполномоченных при советах министров союзных и автономных республик и исполнительных комитетах областных (краевых) Советов депутатов трудящихся», — рапортует Карпов.
За первые четыре года работы по всему СССР был сформирован немалый штат уполномоченных — 106 человек. Его костяк — 12 человек — работал с 1943 года, еще 44 сотрудника появилось в 1944-м, 31 — в 1945-м и 19 — в 1946-м. Большинство из них (50 человек) пришли на работу с образованием в объеме средней школы, причем не каждый из них ее окончил, судя по отчету Карпова. Еще 17 сотрудников вообще имели образование «низшее» (так указывалось в анкетах).
Председатель Совета характеризует свои кадры так: «Большинство уполномоченных Совета имеют возраст старше 50 лет, что видно из следующих данных: до 30 лет — 1 чел., до 40 лет — 13 чел., до 50 лет — 42 чел., старше 50 лет — 50 чел. Многие уполномоченные страдают различными заболеваниями, в том числе имеются 8 тяжело больных (туберкулез, рак и язва желудка, грудная жаба и т.п.)».
Но дело, как мы дальше видим, не только в том, что это были немолодые и больные люди. Еще существеннее было то, что «отдельные уполномоченные или не желают работать вовсе на данном участке работы, или не имеют к этому необходимых деловых качеств (грубы, нетактичны в отношениях с духовенством и верующими и пр.)».
Другой крайностью было панибратство со священнослужителями. В документе это обозначено термином «преступная связь». Из-за этого уже были сняты с работы уполномоченные по Ворошиловградской (Луганской) области Дубовой и по Белорусской ССР — Лобанов. Вопрос относительно уполномоченного по Днепропетровской области Ивана Сергиени был передан в Обком ВКП(б) следующим.
Созданный в феврале 1943 года, Совет никак не мог войти в силу и до конца 1940-х вызывал вопросы как со стороны православных, так и со стороны местных представителей исполнительной власти.
Три четверти кадрового состава уполномоченных были просто случайными людьми! Например, уполномоченный по Новгородской области Петр Тихонов свои обязанности исполнял в «свободное от работы» директором Особторга время, а уполномоченный по Запорожской области Василий Ситников вообще работал против желания и просил освободить его от должности.
Эти и подобные сведения Карпов приводит в любопытной таблице, где охарактеризованы 19 сотрудников, подлежащих скорейшей замене. В ней те, кто имеет высшее образование, лояльны к духовенству либо сами не хотят работать, а те, у кого образование около среднего, грубы или больны хронически (ГАРФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 149. Л. 66–69).
«Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР на заседании от 26 декабря 1946 г., рассмотрев все материалы в отношении своих уполномоченных, пришел к выводу, что 75 уполномоченных еще мало известны Совету и необходимо их дальнейшее изучение, а 19 необходимо снять с работы как не соответствующих занимаемой должности», — констатирует председатель Совета.
Климент Ворошилов
«Богом данное зло»?
Почему же уполномоченным не хотелось работать? В чем причина такого выгорания? Проблема заключалась в двойственном подчинении уполномоченных. Они назначались местными властями и подчинялись непосредственно председателю областного или краевого исполкома или его заместителю, а отчитывались по факту работы в центральный Совет по делам Церкви. Неудивительно, что руководители на местах не стеснялись использовать своих подчиненных так, как считали нужным.
О сложившемся положении дел Георгий Карпов информировал Управление кадров ЦК ВКП(б) одновременно с письмом о необходимости замены уполномоченных. В письме руководителю партийного управления кадров Павлу Алферову он отмечает:
«Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете министров СССР, своим письмом №398/с от 30/VIII-46г. сообщал ЦК ВКП(б) некоторые обкомы, крайкомы ВКП(б), ЦК Нацкомпартий и местные советские органы направляют уполномоченных Совета в длительные командировки по различным хозяйственно-политическим кампаниям, невнимательно относятся к их работе, не оказывают содействия в создании нормальных условий в служебных помещениях, ущемляют в снабжении продовольственными промышленными товарами».
Так, уполномоченный по Алтайскому краю Сивко в 1946 году находился в командировках по заданиям крайисполкома и крайкома ВКП(б) на протяжении 10 месяцев, уполномоченный по Куйбышевской области Гасилин — восемь. Уполномоченный по Тульской области Шабров пожаловался в Совет по делам Церкви: «Меня превращают в постоянного уполномоченного по делам разных компаний. Например, с 17 по 24 декабря был мобилизован в Чернский район по проверке выполнения постановления ЦК ВКП(б) и Совета Министров СССР от 19/IX-46 г.; с 26 по 31 декабря — в Тульский район по вывозке горючего для МТС… И. о. председателя облисполкома т. Волосевич на мои объяснения, рассвирепев, с пренебрежением ответил: «Подумаешь, какая у тебя работа, твои три задрипаных попа не пропадут, а у меня целая область».
Как следует из письма, проблема носила не точечный, а систематический характер: уполномоченных действительно повсеместно рассматривали как незадействованную агитационную единицу. «Направлены в командировки по проведению хозяйственно-политических кампаний уполномоченные Совета по Одесской области т. Благов (до конца избирательной кампании), по Ростовской области т. Амарантов, уполномоченные Совета по Черниговской, Ивановской, Ярославской и некоторым другим областям».
Чужой среди своих и не свой никому
Уполномоченных просто третировали. Председатель Тамбовского облисполкома, например, не считал нужным общаться с уполномоченным по церковным вопросам, то есть по существу его обязанностей — отсылал к секретарю. Уполномоченный по Костромской области Смирнов сообщал, что его 12 раз поселяли из одного помещения в другое и, наконец, поместили вместе с бюро по распределению рабочей силы. Уполномоченный по Барановичской области Барташ (кандидат на замену) жалуется:
«Работа <…> с каждым днем становится, мягко выражаясь, затруднительной. На уполномоченного смотрят, как на «богом данное» зло, а потому он может голодать, мерзнуть, ходить оборванным, жить без квартиры. Никому нет дел до него и его работы. При таком положении возникает желание, как бы поскорее избавиться от этой работы».
Целью обращения Карпова к Алферову было добиться, чтобы все уполномоченные Совета по делам Церкви назначались только после личного собеседования с ними в Совете и ЦК партии для оценки деловых и личных качеств. Наконец, он просит «дать указание всем ЦК Нацкомпартий, обкомам и крайкомам ВКП(б) о недопущении в дальнейшем подобного отношения к Уполномоченным Совета и их работе».
Как видим, система, созданная искусственно, и функционировала слабо. Достичь заявленной в сталинской Конституции свободы вероисповедания и обеспечения законности в этом отношении при подобном кадровом голоде на местах было весьма затруднительно. Это признавало и руководство органом: «при наличии уполномоченных, не соответствующих должности по подготовке, возрасту и многим другим причинам, Совету сложно и трудно осуществлять возложенные на него ответственные задачи», — резюмирует Карпов.
Будучи порождением советской бюрократии, Совет как прослойка между Церковью и государством был очередным нежизнеспособным проектом. Он был чужд по отношению к первой и не уважаем со стороны второго. Как ни старалось руководство этим органом придать вес своей работе, внести в нее стабильность и порядок, ничего не получалось.
